Переход от авторитаризма к демократии

Рассматривая условия перехода к демократии вследствие процессов политической модернизации, следует принять во внимание закон политического развития, сформулированный в XIX в. французским ученым и общественным деятелем А. де Токвилем и гласящий, что «самый быстрый путь к свободе ведет к наихудшей форме рабства». Тем самым Токвиль указывал на опасность слишком быстрого проведения реформ в странах со слабо развитыми традициями демократии и свободы. В таких условиях развитие политических институтов общества в определенный период может оказаться не соответствующим желаниям масс участвовать в политическом процессе, и баланс интересов различных слоев общества утрачивается. Данная ситуация ведет к интенсивной поляризации общества, утрате устойчивого политического центра и, в итоге, к охлократии – вырожденной форме демократии, являющейся де факто тиранией черни.

Процесс перехода от традиционных абсолютистско-олигархических систем к демократической форме нс является безболезненным для общества и требует принятия поэтапных решений как самим обществом, так и действующей властью. Примером такой последовательности могут служить страны Северной Европы, в которых все необходимые процессы утверждения основных демократических ценностей и институтов происходили в течение нескольких столетий. В Великобритании, например, борьба за защиту индивидуальных прав граждан и общества от произвольного вмешательства королевской власти велась по меньшей мере с XII в. Финалом такой борьбы стала в конце XVII в. английская «Славная революция», ознаменовавшая окончательную победу гражданского общества и провозгласившая торжество принципов либеральной демократии. Закон Токвиля применим и к российской истории начала XX в., когда в течение нескольких месяцев 1917 г. Россия перешла от автократии к демократии, затем к охлократии, а после нескольких лет разгула охлократической вакханалии в стране воцарилась жесточайшая тирания.

В 70–90-е гг. XX в. резко возрос интерес к проблемам перехода от различных форм диктатуры (авторитаризма и тоталитаризма) к демократии. Это связано с политическими процессами, имевшими место в Греции, Испании, Португалии, Советском Союзе, Восточной Европе и т.д. Исследователями разрабатываются теории перехода от авторитаризма к демократии, при этом внимание сосредоточивается на условиях и предпосылках, благоприятствующих переходу, на его движущих силах, вариантах, путях и этапах перехода.

В современной политической науке выделяются следующие пути перехода к демократии:

• а) эволюционный (трансформационный) – Испания;
• б) революционный («замена» или крах старого режима) – Португалия;
• в) военное завоевание – Германия, Япония.

С. Хантингтон характеризует три модели перехода от авторитаризма к демократии:

• 1) классическая линейная модель демократизации (страны северной Европы) подразумевает постепенное ограничение монархической власти, сопровождающееся расширением прав граждан и парламента. При условии наличия данной модели граждане вначале получают личные права, которые переходят сначала в политические, а затем и в социальные. Впоследствии устанавливаются некоторые ограничения в виде избирательных цензов; парламент становится высшей законодательной властью и контролирует правительство;
• 2) циклическая модель (страны Латинской Америки, Азии и Африки) предполагает чередование демократических и авторитарных форм правления при формально позитивном отношении к демократии политической элиты. Название данной модели обусловлено возможностью периодического смещения легитимно избранной власти военными либо вероятностью узурпации власти самой политической элитой, что связано с ее опасениями потери контроля, растущей непопулярностью и сильным противостоянием оппозиции. Данная модель свидетельствует о недостаточной зрелости внутренних предпосылок демократии и слабой укорененности демократических традиций в господствующей политической культуре;
• 3) диалектическая модель (страны юга Европы – Испания, Португалия, Греция) характеризуется нестабильностью переходных политических режимов. Однако в данном случае переход к демократии осуществляется под влиянием уже достаточно созревших для нее внутренних предпосылок – индустриализации, наличия многочисленного среднего класса, достаточно высокого образовательного уровня граждан, рационализации и индивидуализации массового сознания. Нарастание упомянутых факторов приводит к довольно быстрому и внезапному краху авторитарных режимов; в результате чего постепенно устанавливается стабильно функционирующая демократия.

В зависимости от наличия или отсутствия консенсуса между реформаторами и умеренными сторонниками прежней политической системы разделение моделей демократизации происходит следующим образом. Первая модель – консенсусная – предполагает:

• 1) постепенную и последовательную либерализацию политического режима;
• 2) аккуратный и контролируемый демонтаж ряда неактуальных в современности институтов прежней системы при разумном воспроизведении и сохранении некоторых рациональных институтов, наряду с конституированием новых демократических норм;
• 3) поэтапную эволюцию и трансформирование прежде существовавших социальных связей и форм взаимодействия с заменой новыми моделями общественных отношений, актуальных для современности.

Вторая модель – конкурентная – характеризуется:

• 1) резкой либерализацией;
• 2) распадом прежней системы;
• 3) попыткой насильного внедрения новых демократических институтов, нередко вопреки сопротивлению различных слоев общества.

Подобная модель трансформации отличается ускоренной и часто поверхностной либерализацией и быстрым проведением демократических выборов, в результате которых старая элита отстраняется от власти. Вследствие непрочности новых политических институтов вероятны попытки реставрации недемократического режима, иногда даже в более жесткой форме.

Завершение переходного периода может быть различным. Это связано с действиями конкретных политических сил в период трансформации, их целей и ресурсов, которыми они обладают. Американский политолог А. Пшеворский проводит анализ нескольких возможных вариантов исходов переходного периода:

• 1) структура конфликта такова, что ни один демократический институт не может утвердиться, и политические силы начинают борьбу, в результате которой возникает новая диктатура;
• 2) структура конфликта такова, что ни один демократический институт не может утвердиться, и все же политические силы соглашаются на демократию как на временное решение;
• 3) структура конфликта такова, что если бы были введены отдельные демократические институты, они могли бы сохраниться; и тем не менее соперничающие политические силы борются за установление диктатуры;
• 4) структура конфликта такова, что в случае введения некоторых демократических институтов они могли бы выжить, однако соперничающие политические силы соглашаются на нежизнеспособную институциональную структуру;
• 5) структура конфликтов такова, что некоторые демократические институты могли бы сохраниться, и когда их вводят, они действительно оказываются прочными.

Следует отдельно оговорить этапы реализации последнего варианта перехода от авторитаризма к демократии. Они могут быть представлены как: 1) кризис авторитарного режима и его либерализация; 2) установление демократии; 3) консолидация демократии. Рассмотрим каждый отдельно.

1. Кризис авторитарного режима и его либерализация. Кризис диктатуры может быть вызван обстоятельствами как внутриполитического, так и внешнеполитического порядка. Кризис институтов авторитарного государства связан прежде всего с несовершенством института преемственности власти. Как известно, авторитарная политическая система строится таким образом, что процесс принятия решений замыкается на одном человеке – диктаторе, лидере военной хунты, партии и т.п. В этом случае отсутствует четкая институционализация и регламентация политического процесса, а сама система политических институтов носит вторичный характер. Как показывает историческая практика, слабость институциональной системы становится очевидной после смерти диктатора.

Ослабление или потеря режимом легитимности является одной из важнейших причин его политического кризиса. При этом важно отметить, что снижение легитимности власти происходит не только на уровне масс, но и на уровне элит: в правящей элите также возникают различные течения и разногласия относительно политического курса. Условно эти течения могут быть разделены на две группы по принципу поддержки жесткого или более либерального курса.

Приверженцы «жесткой линии» считают необходимым повысить сплоченность правящей элиты путем возврата к фундаментальным ценностям режима. Однако в случае, если это невозможно, по их мнению, одной из ветвей правящей элиты следует прибегнуть к захвату власти и осуществить его. Сторонники «мягкой линии» считают подобные действия опасными для политического режима. Выход из кризиса легитимности они видят в приспособлении режима к изменившимся обстоятельствам путем его контролируемой либерализации, включающей в себя предоставления гражданам некоторых прав и свобод, переходу к «управляемой демократии». Переход обычно начинается тогда, когда главенствующие позиции в элите начинают занимать сторонники «мягкой линии», непосредственно и осуществляющие либерализацию.

Одним из неизбежных сопровождающих либерализацию процессов является оживление политических процессов и появление гражданского общества. Это символизируется возникновением студенческих ассоциаций, разного рода профессиональных союзов, общественных движений. На фоне процесса либерализации идет поиск новых идеалов и политических идентичностей, начинает формироваться открытая политическая оппозиция режиму. Важными предпосылками для демократизации являются разного рода союзы и соглашения с представителями оппозиции. Происходит распад авторитарной элиты, в политический процесс включаются неавторитарные силы.

Следствием всех этих факторов является зарождение в политическом процессе элементов конкуренции, без которой модернизация как таковая невозможна. Однако следует понимать, что осуществляемая на этом этапе реформа политической системы носит ограниченный характер. Правящая элита, с одной стороны, становится готовой признать демократическую конкуренцию и плюрализм мнений; с другой – одновременно стремится гарантировать сохранение за собой контроля над государственной властью. Для этого могут быть использованы многоступенчатые выборы, назначение части депутатов сверху, мажоритарный способ голосования. В результате подобной либерализации возникает так называемая управляемая демократия – режим с конкурентными, формально демократическими институтами, находящимися, однако, под контролем политической элиты, сосредоточившей у себя властные полномочия.

2. Установление демократии. Возрастающая политическая активность общества и усиление структуры оппозиции неизбежно приводят к разрушению застарелых и неактуальных для современности рычагов управления. Возможность контроля сверху результатов политической борьбы становится для властной элиты все менее доступной и очевидно нелегитимной. Начинается период установления демократического политического режима.

Двумя основными принципами, необходимыми для установления демократии, являются формирование конкурентной партийной системы и институционализация демократических механизмов государственной власти.

Залогом формирования конкурентной партийной системы является подготовка и проведение первых свободных выборов. Двойственная природа партий, являющихся, с одной стороны, институциональными силами, с другой – социально-политическими, мобилизующими граждан, позволяет им выступать в качестве связующего звена между государством и гражданским обществом, создавать прямые и обратные связи в политической системе, во многом определяющие ее прочность. Инструментом влияния на форму партийной системы выступает избирательный закон.

Также одним из важнейших аспектов на этапе установления демократии является соотношение между исполнительной и законодательной властью. Де-факто главным вопросом становится определение объема полномочий исполнительной власти. Следует учитывать, что для обеспечения нормального и стабильного функционирования демократического общества исполнительные органы должны обладать определенной независимостью от законодательных – однако не чрезмерной, так как в противном случае вновь возрастет опасность возврата к авторитаризму.

Большое значение на данном этапе также имеет процедура разработки конституции. Наиболее оптимальным вариантом является достижение консенсуса основных наличествующих политических сил по основному своду институциональных вопросов.

3. Консолидация демократии. Для долговременной стабильности и легитимности демократического режима в обществе, пережившем диктатуру, большое значение имеет не только форма возникающих институтов и структур, но и то, как пройдет период консолидации демократии, т.е. адаптации общества к новому политическому механизму.

На этом этапе может возникнуть проблема «перехода лояльности». Она заключается в том, что демократические механизмы начинают действовать не в вакууме, а в обществе, где сохранились прежние группы интересов и люди, приверженные авторитаризму или просто удовлетворенные тем, как защищались их интересы старыми структурами. Перед новой властной элитой и демократическим режимом в целом встает проблема учета этих интересов в процессе демонтажа авторитарных структур. Она фокусируется в двух аспектах: санкциях по отношению к лидерам ранее существовавшего авторитарного режима и ограничении вмешательства в политику военных с целью избежания военного переворота. Не менее важной в данном случае представляется и проблема обеспечения лояльности сохраняющейся в любом случае при демократическом режиме политической оппозиции.

В не меньшей степени актуален и вопрос о легитимации нового режима на уровне масс, во многом зависящий от эффективности действий демократического правительства. Новые структуры власти оказываются ограниченными жесткими временными рамками, в которые необходимо осуществить реформы, способные принести обществу блага или хотя бы не допустить ухудшения социально-экономической ситуации. В противном случае может наступать массовое разочарование новым политическим режимом. Отсюда следует, что в первую очередь осуществляются реформы, которые не требуют больших затрат, дают быстрый эффект и заведомо создают больше сторонников, чем противников режима.

Подчеркивая все вышесказанное, следует отметить, что зрелая и стабильно функционирующая демократия возникает не сразу. Для этого может потребоваться значительное время, вплоть до смены двух поколений. За этот период способны произойти существенные изменения в политической культуре общества, а приверженность демократическим способам урегулирования и решения политических конфликтов и противоречий приобретет силу традиции. Проведение демократических реформ без учета исторических предпосылок, существующей социально-экономической структуры, степени плюрализма субкультур, политической культуры разных слоев общества ведет к дискредитации правительства и затрудняет легитимацию демократии.

Обеспечение лояльности демократии основных групп интересов, политических элит и возникновение конструктивной политической оппозиции позволяет запустить демократические механизмы, созданные на этапе установления демократии, наполняет реальным содержанием деятельность институтов демократии. Таким образом, преодолевается институциональный кризис, который был одной из основных причин начала крушения авторитаризма. Легитимация нового режима позволяет восстановить эффективность политической системы и долговременную политическую стабильность; переходный период от авторитаризма к демократии завершается.

Рассматривая аспекты перехода от авторитарного режима к демократическому, следует уделить внимание концепции «третьей волны демократизации», на развитие которой оказал большое влияние американский социолог Э. Тоффлер в своей работе «Третья волна» [1] . Развивал данную концепцию и С. Хантингтон, включивший проблему демократизации в 1970–1980-с гг. в широкий исторический контекст.

Концепция «третьей волны демократизации» базируется на следующих основных предпосылках.

Во-первых, переход к демократии в различных странах трактуется как глобальный процесс, т.е. между различными переходными процессами и формами демократизации можно нс только отмстить нечто общее, но и рассмотреть их как частные случаи мирового политического движения. Из этого следует, что форма, интенсивность, характер переходных демократических процессов зависят не только от национальных факторов – исторических, социальных, экономических, культурных, но и от факторов международного уровня. Глобализация процесса демократизации в современности подразумевает и то, что любое государство с недемократическим политическим режимом заведомо будет испытывать влияние общего демократического движения.

Во-вторых, предложенная концепция демократизации рассматривает демократию как самоценность, не связывая ее установление с прагматическими, инструментальными целями. В то же время на практике на демократические институты часто возлагают решение экономических и социальных задач, однако отмечается явная тенденция рассматривать демократию не просто как более предпочтительную в данных условиях форму политического устройства, а как потребность саму по себе. Неслучайно отмечается относительная устойчивость демократических ориентаций даже в условиях экономического кризиса.

В-третьих, концепция базируется на идее возможной разновидности форм демократического порядка. В этом отношении возникает двойственная задача: с одной стороны, защита и обновление европейского либерализма, с другой – формирование толерантности к иным формам демократического устройства.

В-четвертых, следует понимать, что демократизацией в конце XX в. процесс преобразований в мире не завершился. В этом смысле концепция «третьей волны» базируется на предпосылке синусоидального характера демократического процесса, т.е. как возможного обратного движения, т.е. возвращения в ряде случаев вследствие социально-экономических потрясений к авторитарным формам правления. Эта предпосылка обусловила интерес к прогнозированию развития новых форм демократии в начавшемся XXI в.

В-пятых, важной интеллектуальной установкой исследователей третьей волны демократизации является убежденность в непреодолимости движения к демократии и модернизационного процесса в целом в различных странах, т.е. де-факто представление о демократической природе человека как таковой. С другой стороны, такая позиция может быть подвергнута критике вследствие нарастающих культурных конфликтов в мире. Существует и принципиально отличная от демократической позиция по вопросам государственного развития и управления, в основном имеющая место в странах Азии и связанная в том числе с имеющей большое влияние религиозной культурой в этих странах. Данная позиция также вступает в конфликт с демократической моделью развития общества, свойственной Европе, что находит прямое отражение в историческом процессе.

Таким образом, становление и развитие современных демократий в мире происходит неравномерно по странам и регионам. В целом отмечаются три волны демократизации, каждая из которых характеризовалась своими историческими условиями, особенностями течения, причинами укрепления демократии в отдельных странах и регионах и неудачных демократических опытов в других. Исследователи неоднозначно определяют исторические границы волн демократизации, число стран с успешным и неуспешным установлением демократии, основные причины этих процессов и т.д. Это объясняется многими обстоятельствами: различием концептуальных подходов к определению того, что есть демократия; различными индикаторами демократического развития, различным пониманием интенсивности демократических процессов. В значительной мере это касается первых двух волн демократизации, но распространяется и на современный процесс.

С точки зрения С. Хантингтона, первая волна демократизации продолжалась с 20-х гг. XIX в. по 20-с гг. XX в. и в результате ее установилось около 30 демократий. Р. Дике, в свою очередь, отмечает только 21 демократию, семь из которых оказались неуспешными. Таким образом, во взглядах ученых на волны демократизации существуют различия.

Любопытен взгляд исследователей и на зачастую проявляющийся реверсивный характер некоторых волн демократизации, т.е. возможность отката, возвращения к авторитарным режимам. Так, первая волна демократизации, по мнению Хантингтона, привела к становлению ряда демократий, характеризующихся парламентаризмом, формированием и функционированием партийной системы, наличием широкого избирательного права. Реверсивная волна, в свою очередь, связана с возникновением фашизма и возвращением ряда стран к авторитарным режимам или установлением нового для политики тоталитарного режима.

Вторая волна демократизации начинается во время Второй мировой войны; становление демократии определяется антиколониальным движением и победой над фашизмом. К началу 1960-х гг. в демократический мир оказались включенными более 30 стран, в некоторых из которых впоследствии стало наблюдаться реверсивное движение, вплоть до установления военных режимов – хунт и режимов «нового авторитаризма» (Греция и Чили).

Третья волна демократизации связана с разрушением авторитарных режимов в середине 1970-х гг. (Греция, Португалия, Испания). Впоследствии в 1980-х гг. этот процесс непосредственно затрагивает страны Латинской Америки (Гондурас и Перу) и Азии (Турция, Филиппины, Южная Корея) и в конце данного десятилетия очевидно проявляется в Восточной Европе (Венгрия, Польша, Чехословакия, Болгария, СССР).

Финский исследователь Т. Ванханен в конце 1980-х гг. провел тщательный анализ условий демократизации и классифицировал политические режимы на основе так называемых индикаторов политической конкуренции и участия. Переломными в этой связи для всего мирового сообщества, согласно анализу Ванханена, явились 1980-е гг.

Интересную трактовку третьей волны демократизации предлагают К. Джаггерс и Т. Гарра, разработавшие особый набор показателей демократии и автократии для анализа процесса демократизации. Все политические системы они разделили на консолидированные и неконсолидированные в зависимости от их институциональной консолидации, т.е. степени согласованности системы и их институциональных структур. Для демократических режимов, по мнению ученых, политическое участие является конкурентным, циркуляция элит – осуществимой на практике, а давление на исполнительные власти – существенным. За период с середины 1970-х гг. до середины 1990-х гг. доля консолидированных автократических систем снизилась, а доля консолидированных демократий на этом фоне выросла.

Возвращаясь к идеям С. Хантингтона, следует упомянуть пять условий демократизации, предложенных им для определения глобального демократического процесса, имевшего места в 1970–1980-с гг.:

• 1) делегитимация авторитарных режимов, зависимость этих режимов от успешной политики и их неспособность достигнуть «легитимности действия» вследствие нерешенных экономических, а в некоторых случаях – военных проблем;
• 2) беспрецедентный глобальный экономический рост в 1960-е гг., связанный с ростом жизненных стандартов, образования и значительным ростом городского среднего класса, происходившим во многих странах;
• 3) религиозный фактор, связанный с глубоким переломом в доктрине и деятельности католической церкви и переходом национальных католических церквей от защиты статус-кво к противодействию авторитаризму;
• 4) перемены в политике действующих на международной арене сил, особенно Европейского сообщества, США и СССР в конце 1980-х гг.;
• 5) демонстрационное воздействие перехода первых в третьей волне стран на стимулирование и обеспечение моделей для соответствующих усилий демократизации.

Данные условия для обеспечения демократизации можно назвать достаточно общими. Зачастую для исследования отдельных стран и регионов их необходимо модифицировать, а также указывать на локальные аспекты. Концепция третьей волны демократизации продолжит свое развитие в исследованиях ученых но мере наблюдения за происходящими в мире политическими процессами.