Лента новостей
Все новости »
Журнал The Economist присудил России по уровню развития демократии 107 место среди 165 государств, охарактеризовав российский политический режим как «гибридный» — между демократическим и авторитарным
Политикой у нас сегодня интересуются лишь 10-12% населения, считает начальник аналитического отдела ВЦИОМ Леонтий Бызов. Фото: РИА Новости —>
Журнал The Economist присудил России 107 место среди 165 государств мира по уровню развития демократии, охарактеризовав российский политический режим как «гибридный». Эксперты посчитали, что выборы в России организованы, как в Уганде, политическая культура населения находится на уровне Мавритании, а уровень развития гражданских свобод близок к нигерийскому.
В рейтинге демократичности, составленном экспертами журнала, страны оценивались по пяти параметрам: выборный процесс, функционирование правительства, политическая культура, политическое участие и гражданские свободы. Исходя из полученных результатов, страны разделили на четыре типа: полная демократия, ограниченная демократия, гибридный режим и авторитарный режим.
Россия попала в третью группу — эксперты отнесли ее к «гибридному режиму», указав, что выборы проводятся под контролем властей, а гражданские свободы соблюдаются частично.
В списке The Economist Россия на 107 месте из 165 государств и двух территорий. Она находится между Киргизией и Непалом. От стран с авторитарными режимами наша страна отстоит на пять строчек. Самый демократичный гибридный режим в Гонконге, а последнее место в этой группе занимают Ирак и Гаити.
Впрочем, в категории «полной демократии» всего 26 государств. Возглавляет его тройка скандинавских стран — Норвегия, Дания, Швеция (лидер рейтинга два года назад), а также Исландия. Далее идет Австралия и Новая Зеландия. На седьмом месте располагается Финляндия. За ней следуют Швейцария и Канада, а замыкают Top-10 самых развитых демократий Нидерланды. Германия по уровню демократии — 14-я, США — 17-ые, Великобритания — 19-я.
Страны с ограниченной или «проблемной демократией» занимают в рейтинге места с 27-го по 79-е. Возглавляет его Республика Кабо Верде, а замыкает — Мали. Среди стран группы: Италия, которая расположилась на 28-м месте, Франция — на 31, Израиль — 37, Бразилия — 47, Мексика — 49, Румыния — 56, Сербия и Молдова — поделили 65 место, Украина — на 67 месте (опустилась на 14 позиций).
На постсоветском пространстве самая демократичная — Эстония, которая занимает 33-ю строчку. Эта страна, например, уступает Маврикию и опережает Польшу. Литва занимает 41-ую позицию, а Латвия с Польшей делят 48 место.
В сектор стран с «гибридным режимом» вместе с Россией попали Албания (84), Гондурас (88), Турция (89), Палестина (93), Босния (94), Венесуэла (96), Камбоджа (100), Грузия (103), Пакистан (104), Армения (109).
А к авторитарным режимам эксперты The Economist отнесли страны, которые находятся в рейтинге ниже 112-го места. В этой группе в основном оказались страны Африки и Азии. Куба в рейтинге на 121 месте, Белоруссия — на 130, Казахстан — на 132, Азербайджан — на 135, Китай — на 136, ОАЭ — на 148, Таджикистан — на 149, Афганистан — на 150 месте. В самом низу списка — Узбекистан, Туркменистан, Чад и КНДР.
Самая демократичная Норвегия набрала в рейтинге 9,80 балла из 10-ти возможных, а самая авторитарная Северная Корея — 1,08. Но даже у северокорейцев не все безнадежно. Хотя по таким критериям, как выборный процесс и гражданские свободы, страна поучила 0 баллов, зато за функционирование правительства эксперты им поставили 2,50 балла, за политическую культуру — 1,67 балла, а за политическое участие — 1,25 балла.
Россия при общей оценке в 4,26 балла за выборный процесс и плюрализм получила 5,25 балла (как в Уганде), за функционирование правительства — 3,21 (как в Нигерии), за развитие политического участия — 5,00 (как в Киргизии, Эквадоре, Малави, Гане и на Филиппинах), за политическую культуру — 3,13 (как в Армении, Мавритании и Молдавии) и за степень развития гражданских свобод — 4,71 балла (как в Турции, на Мадагаскаре, в Нигере и Азербайджане). Причем с 2008 года общая оценка развития демократии в России снизилась на 0,22 балла, но это не отразилось на месте страны в рейтинге.
Эксперты разделились во мнениях и не сошлись в будущем
Как считает политолог Дмитрий Орешкин, оценка экспертов The Economist места России в мире смотрится адекватно. Наша страна, действительно, по уровню развития демократии должна находиться примерно в нижней трети среди остальных государств мира.
Он также согласен, что демократии в стране все меньше. «За последние несколько лет ситуация с правами и с гражданской активностью значительно ухудшилась, отменили выборы губернаторов, сейчас идет наступление на выборы мэров, которых все чаще заменяют сити-менеджерами или какими-то еще наемными персонажами, которые гражданами напрямую не избираются», — констатирует эксперт.
По его мнению, в России налицо срастание государственного менеджмента с силовыми и, отчасти, с преступными структурами, что тоже вполне характеризует существующую модель управления как авторитарную, даже с оттенком тоталитарной. При этом ситуация с разделением и независимостью разных ветвей власти значительно ухудшилась, суд стал более управляемым, парламент — более зависимым, а политические партии — менее самостоятельными.
«Все очевидней, что полюс принятия решений концентрируется в руках исполнительной власти, и это изменить очень трудно, потому что институты, которые призваны в гражданском и нормальном демократическом обществе решать конфликты между различными группами населения, практически уничтожены. И все отдано на откуп исполнительной власти в расчете на то, что она умна, великодушна, дальновидна, хотя это далеко не факт», — сожалеет Дмитрий Орешкин.
Поэтому он делает вывод, что общая тенденция снижения России по всем аналогичным индексам (коррупции, демократии или свободы прессы и т. д.) — вполне объективна и можно лишь спорить о том, какое у России место — 107 или 95, и о том, авторитарный у нас режим или гибридный. Сам же эксперт склоняется к тому, что все-таки в России авторитаризм, так как есть практически единственный политик, который представляет исполнительную власть. Он возвышается над всеми остальными ее ветвями и де-факто контролирует силовые, финансовые и медийные процессы.
«Бывают ситуации, когда авторитарная власть эффективнее, чем демократическая. Например, в случае войны, когда необходимо собрать все ресурсы и бросить их в каком-то одном направлении. Но в случае, когда стране надо развиваться сразу по нескольким направлениям и проводить модернизацию, это не так, и нужна некоторая независимость игроков и в принятии решений», — сказал Дмитрий Орешкин.
Он напомнил, что Советский Союз развалился, потому что слишком много усилий вкладывал в милитаризацию и, столкнувшись с изменением ситуации, оказался в тупике.
Но политолог предвидит, что ситуация в России будет и дальше развиваться в сторону усиления авторитаризма, так как действующая власть убеждена, что пример Советского Союза был позитивен, потому что страна была вторым по значимости государством в мировой политике. Хотя, на самом деле, есть люди, у которых прямо противоположная точка зрения и которые считают, что СССР был Верхней Вольтой с ракетами.
Директор Института глобализации и социальных движений Борис Кагарлицкий считает бессмысленным занятием выстраивание разнородных стран в едином рейтинге. Он указывает, что составление таких перечней уводит в сторону от содержательного анализа.
При этом он не считает, что в России происходит значимое изменение в функционировании политического режима. «Мы на своем месте и наш режим вполне устоялся — это управляемая демократия. Да, это, в общем-то, промежуточная форма — такой гибридный режим, который вобрал в себя худшие и слабые стороны либеральной демократии и авторитаризма», — заявил BFM.ru социолог.
«На Западе идет уход от режимов с «либеральной демократией», эти страны развиваются в сторону развала их политических систем. И этот процесс будет идти в зависимости от того, как будет развиваться кризис. Просто в России отстранение населения от принятия решений, следование формальным демократическим процедурам при игнорировании их содержания, ликвидация права на референдум и контроль за политикой и другие негативные моменты не воспринимаются населением так негативно и не встречают такого сопротивления», — считает Борис Кагарлицкий.
