Яков Корнеплод
В рамках совместного проекта Фонда Егора Гайдара и InLIberty – цикла лекций «Теория общественного выбора» «Экономического факультета» – 25 марта 2016 года состоялась лекция доцента экономических наук НИУ ВШЭ Алексея Захарова под названием «Политическая экономия авторитарных режимов». В своей лекции автор познакомил нас с нетривиальным для понимания природы авторитаризма подходом, который позволяет выйти за пределы привычных клише и шаблонов осмысления той актуальной реальности, в которую все мы, «подданные авторитарных обществ», погружены. В этой статье будет сделана попытка применить общие положения данной лекции к беларуской ситуации и сделать проистекающие из этого выводы и прогнозы.
Республика Беларусь: единственная в своём роде?
Начнём с того, что численность государств с демократическими режимами начала свой постепенный рост с 1850 г., несколько упала накануне второй мировой войны и достигла пика в наше время. [1] Напротив, численность авторитарных государств начала свой рост с 20-х годов ХХ века и достигла пика к 70-му году (54% от всех государств мира), затем пойдя на спад и достигнув к настоящему времени значения в 12%. Согласно данным Democracy Index 2015, сегодня 50% стран мира можно причислить к демократическим, но при этом лишь 20 из них (12%) являются в «полной мере» демократическими. По мнению агентства The Economist Intelligence Unit (EIU) в мире насчитывается только 30 полностью демократических стран. При этом среди них нет ни одного участника СНГ. По данным Polity IV Scores by Country за 2013 г., единственным 100%-но автократическим государством в европейской части постсоветского региона являлась Беларусь (Россия тогда была отнесена к странам с т.н. «гибридной демократией» (Anocracies). Согласно менее дифференцированно рассчитанным данным Freedom House за тот же год, Беларусь относится к несвободным государствам наряду с Россией и Казахстаном и другими странами СНГ. По данным агентства The Economist Intelligence Unit (EIU) за 2014 г. из всех стран СНГ к т.н. «гибридным режимам» относятся Украина (80 место), Грузия (93 место), Кыргызстан (106 место) и Армения (114 место); к «авторитарным режимам» относятся Россия (122 место), Азербайджан (139 место), Беларусь (141 место), Казахстан (143 место), Таджикистан (151 место), Узбекистан и Туркменистан (делят 161 место).
Неизменным «лидером» среди стран с «авторитарным режимом» остаётся Северная Корея (167 место). Таким образом, мы видим, что Беларусь далеко не является уникальной в своём (авторитарном) воплощении, но, скорее, подтверждает правило, тенденцию, согласно которой подавляющее большинство постсоветских стран за истекшие 25 лет так и не смогло построить общества с демократическими политическими режимами. При этом, как показывает положение Беларуси в рейтинге стран СНГ, для нашей страны в равной степени возможны обе перспективы развития: как в направлении дальнейшей демократизации, так и в направлении ужесточения авторитаризма. Несмотря на то, что предсказывать политическое будущее – дело неблагодарное, на основании представленных в лекции данных, по меньшей мере, можно попытаться спрогнозировать возможное политическое будущее Беларуси в связи с одной, самой большой надеждой всех либерально-демократически настроенных граждан – грядущим уходом ныне правящего президента А. Лукашенко.
Уйдёт «по-плохому» и не скоро
Приблизиться к заветному будущему, на мой взгляд, позволяет таблица, представленная на 58 минуте («Диктаторы-долгожители, 18 лет у власти или более»). Здесь автор даёт сводку способов «ухода» авторитарных лидеров стран мира за последние 70 лет (данные приводятся с середины XX века и по сегодняшний день, последние данные, по заверению автора, введены 1,5 года назад).
О чём говорит эта таблица? Прежде всего, о том, что подавляющее большинство авторитарных лидеров уходят «по-плохому»: в 60 из 77 случаев «ушедших» или 78%. Конечно, можно надеяться на то, что наша страна попадёт в редкие 12%. Но давайте быть реалистами и спросим себя начистоту: что даёт основание для такого рода надежд? По-моему, ничего. Если ныне действующий президент задержится на 10 лет у власти (что, на мой взгляд, реалистично), он попадёт в категорию «32 лет и более у власти», где шанс на «ухода по-хорошему» снижается до 5% (1 из 22 случаев на сегодняшний момент). Таким образом, в нашем случае приходится выбирать между жизнью в надежде на чудо и жизнью в надежде на привычный ход вещей. До сих пор граждане Беларуси вели себя как прагматичные реалисты, с настороженностью и скепсисом относящиеся ко всякого рода чудесам в сфере политической и общественной жизни. А это означает, что, скорее всего, ныне действующий президент уйдёт «по-плохому».
Второй вопрос: каким способом он «сделает это»? Если двигаться в прежней логике и в данном вопросе, то, скорее всего, «в результате смерти от естественных причин» (50% от всех ушедших «по-плохому» для всех групп авторитарных лидеров всех сроков пребывания у власти). Отвечая на вопрос самых назойливых и любопытных («когда же это может произойти?») в прежнем духе, приходится констатировать, что никак не раньше, чем через 5 лет: согласно данным Индекса уровня продолжительности жизни (Life Expectancy Index) ПРООН и официальной статистике, продолжительность жизни белорусских мужчин составляет 67 лет, а ныне действующему президенту сегодня всего лишь 61 год.
Последствия неутешительны для всех
Эта новость может показаться плохой исключительно для либерально-демократично настроенной части общества Беларуси. Для подавляющего же большинства, которое привыкло жить в условиях авторитаризма и не представляет себе своё будущее без ныне действующего президента, такой расклад, напротив, внушает оптимизм и веру в спокойное, предсказуемое и стабильное будущее. Правда, итоговой ценой этого спокойствия является гораздо более радикальные политические, экономические и социальные перемены, которые могут оказаться значительно более болезненными и разрушительными, нежели «уход лидера».
Как показывает проанализированный в лекции исторический опыт авторитарных обществ, чем дольше бессменное пребывание у власти одной и той же авторитарной личности, тем меньше шансов передать авторитарную власть преемнику без таких потрясений, которые разрушат всю сложившуюся политическую и экономическую систему общества в целом. Ведь вся система тщательно и последовательно «затачивается» именно под эту авторитарную личность, которая становится самым краеугольным институтом общества. Именно поэтому с разрушением ключевого института общества, обрушивается и вся система. При этом, как отмечает эксперт, демократизация обществ, покинутых авторитарными личностями «по-плохому» спустя 24-32 года правления и более, значительно труднее, а переход к более жёсткому авторитаризму и/или анархии (распаду государства) – намного вероятнее.
По меньшей мере, такие выводы и прогнозы напрашиваются исходя из логики рассуждений и данных лекции. Так ли это, покажет время и подтвердит (или опровергнет) опыт стран нашего авторитарного региона. Причём, судя по возрасту президента Казахстана, Нурсултана Абишевича Назарбаева (в этом году ему исполнится 76 лет при средней продолжительности жизни казахских мужчин в 66 лет), это произойдёт уже довольно скоро.
— [1] Если в XIX-начале XX века критерии демократичности были довольно размытыми, то сегодня они операционализированы, измеряемы и интерсубъективны. Так, например, один из наиболее известных и признаваемых в мире индексов демократии (Democracy Index) составлен из 60 ключевых показателей, сгруппированных в пять основных категорий, которые характеризуют состояние демократии внутри государства: 1) избирательный процесс и плюрализм; 2) деятельность правительства; 3) политическое участие; 4) политическая культура; 5) гражданские свободы. Многие эксперты и аналитики (преимущественно в авторитарных государствах) считают такого рода индексы ангажированными и предвзятыми. В то же время, даже они признают их относительную правоту и релевантность.
