В марте 1939 г. гражданская война в Испании закончилась. Последние республиканцы ушли через пиренейские перевалы во Францию.
Новую власть в Испании олицетворил генерал Франко — чин генералиссимуса ему присвоили позже. Его положение и должность определялись титулом «каудильо» — «вождь».
К началу гражданской войны в Испании генералу Франсиско Франко Баамонде-и-Сальгадо-Араухо исполнилось 44 года.
Вождь выглядел старше своих лет. Наружность он имел непрезентабельную — низенький (157 см), коротконогий, склонный к полноте, с тонким пронзительным голосом и неловкими жестами. Немецкие друзья из числа «белокурых бестий» глядели на Франко с изумлением: в лице генералиссимуса явно проступали семитские черты. Оснований было достаточно: на Пиренейском полуострове веками владычествовали арабы, численность евреев в Кордовском халифате доходила до одной восьмой населения. К тому же Франко был не «кастильяно» — он родился в Галисии, населённой португальцами.
Зловеще-романтическая советская версия начала восстания испанских националистов — ложь. Фраза «Над всей Испанией небо чистое» (вариант: безоблачное) вовсе не послужила условным сигналом. Ею 18 июля 1936 г. завершился обычный утренний прогноз погоды — он-то и был сигналом.
Восстание испанских правых против республиканского правительства во многом спровоцировали сами республиканцы.
Правительство Народного фронта было пёстрым сборищем левоватых, левых и леваков всех оттенков — от социал-демократов и социалистов до троцкистов и анархистов. Левый уклон становился всё круче. Безвластие, партизанщина и экономический хаос спихивали страну в полный развал. Всё больший размах обретали политические репрессии ленинско-сталинского образца. Вместо хлеба и работы народу предлагали декреты и лозунги. Левый режим гирей висел на шее испанского крестьянина, вынужденного задарма кормить ораву вождей, агитаторов и болтунов, ибо свободную торговлю республиканцы запретили.
Политический маятник из крайне левого положения неизбежно стремился в крайне правое. В стране так и не возник центр сил, точка согласования интересов. Огромным авторитетом пользовалась католическая церковь; республиканцы не решились на дехристианизацию, но нажили в церкви кровного врага, а в массах верующих — скрытых неприятелей.
Правые силы тоже не блистали достоинствами. В стане сторонников Франко господствовали дремучий обскурантизм и политическое ретроградство.
Землевладетельная аристократия и изрядно обносившиеся дворяне выпячивали грудь и надували щёки без особых оснований — они даже не могли толком профинансировать начавшееся восстание. Неудивительно, что националисты сразу запросили помощь у Германии и Италии, а основу их вооружённых сил составили мобилизованные крестьяне и арабо-берберские стрелки из Марокко.
Республиканцы на своей территории буржуев не щадили. Но и националисты им мало в чем уступали. Лозунг повстанцев звучал своеобразно — «Народ, монархия, вера». То есть имел мало общего с лозунгами итальянских «фашиио ди комбатименто» и германских «национальных социалистов».
Муссолини, идеолог корпоративного государства, был равнодушен к церкви и презирал монархию. Гитлер был воинствующий антихристианин и антисемит. С Франко эти вожди сходились только в национализме. Но национализм Франко был «интернационален» — испанцами он считал всех граждан страны без расовых и племенных различий. Идеологической основой режима Франко был католицизм, а политически он собирался восстановить монархию.
Став во главе страны, Франко попал в сложное положение. Сохранить власть и вытащить Испанию из трясины он мог, только отчаянно лавируя. Что и начал делать.
Франко понимал: с такими друзьями, как Гитлер и Муссолини, он неизбежно будет втянут в мировую войну. Если Гитлер победит — Испания ничего не выиграет, если Гитлер проиграет — Испания перестанет быть.
Франко объявил нейтралитет. Жесты в сторону Гитлера он делал, чтобы держать друга на приличном расстоянии. Разрешил кораблям и подлодкам германского ВМФ бункероваться в испанских портах, снабжал их табаком, апельсинами и пресной водой. Принимал из Аргентины суда с зерном и мясом для Германии, пропускал эти грузы через испанскую территорию. Когда началась война с Россией, послал туда одну дивизию, но командованию вермахта её не подчинил. Немецкие войска на территорию Испании ввести не позволил. Весьма почтительно отзывался о Черчилле и сохранял с Англией дипломатические отношения. Сдержанно, без эмоций говорил о Сталине.
При Франко в Испании не было не то что геноцида евреев, но и ограничительных мер против них.
Когда война закончилась, войска антигитлеровской коалиции в Испанию не вошли — к тому не было даже формальных поводов. Немногих уцелевших военных и чиновников, проигравших войну стран Оси и сумевших добраться до Испании, Франко быстро спровадил в Латинскую Америку.
Положение страны осталось тяжёлым. В помощи по «плану Маршалла» Испании отказали, в НАТО не приняли, в ООН не допускали вплоть до 1955 г. как страну с авторитарно-диктаторским режимом.
В 1947 г. Франко объявил Испанию монархией с вакантным престолом и провозгласил принцип автаркии (опоры на собственные силы).
Вакантный престол было кому занять. Династия не пресеклась. Хуан Карлос, внук свергнутого в 1931 г. короля Альфонса XIII, жил и здравствовал, хотя в то время был ещё девятилетним ребёнком.
Воспитанием будущего монарха каудильо занимался самолично, никому не передоверяя это важное дело. Беседовал с юным принцем, следил за его ученьем, читал ему книги, посещал с ним церковные службы, наставлял на роль главы нации. В то же время Франко откровенно дал понять Хуану Карлосу, что не объявит о возведении его на престол по достижении совершеннолетия, придётся подождать. Вождь обоснованно придерживался Моисеева принципа — сорок лет водить народ по пустыне, пока не забудется прошлая жизнь; он понимал, что юный король просто не справится с окостенелым наследием, легко может стать игрушкой в руках старозаветных интриганов и военных авантюристов.
Король Хуан Карлос впоследствии вспоминал, как удивляло его отношение Франко к религии и церкви. В соблюдении внешнего благочестия генералиссимус был пунктуален, но внутренне особым религиозным рвением не отличался. Профессиональный военный, он воспринимал веру как дисциплинирующий фактор и одно из средств политики, но не более. В частности, он категорически возражал против увеличения численности монашества, требовал от священнослужителей прежде всего социальной, мирской деятельности.
Режим Франко был ярко выраженным консервативно-патриотическим. Правил он военно-олигархическими методами. Цензуровал печать, сурово подавлял политическую оппозицию и национал-сепаратистов, запретил все партии и профсоюзы (кроме «вертикальных» профсоюзов советского типа), не останавливался перед применением смертной казни за подпольную деятельность, не давал тюрьмам пустовать. Любопытно: суровость репрессий в Испании заметно смягчилась после смерти Сталина.
К собственной партии, Испанской фаланге, в середине 1950-х гг. переименованной в Национальное движение и ставшей чем-то вроде «союза соратников» при вожде, Франко относился скептически. Суррогатом партии в стране была католическая конгрегация «Opus Dei» («Божье Дело»). В начале 1960-х Франко вообще выгнал из правительства всех фалангистов. А чуть раньше, вопреки сопротивлению партийцев, резко сократил численность офицерского и генеральского корпуса. Непроизводящее сословие в Испании разрослось так, что на один армейский полк приходилось два генерала.
Официально генералиссимус проводил линию общего примирения и автоматической амнистии всем, кто заявил о своей лояльности. В Долине павших возле Мадрида по указанию Франко был воздвигнут грандиозный мемориал с братским кладбищем жертвам гражданской войны обеих сторон. Памятник павшим очень прост и впечатляющ — это огромный католический крест.
Изоляция и принцип автаркии помогли Испании выжить, но не способствовали экономическому росту. Лишь в конце 1950-х Франко допустил в страну иностранный капитал и разрешил создавать совместные предприятия. Постепенно избавился от всех испанских колоний, толку от которых не было, зато угроза колониальных войн висела постоянно.
Тем не менее до начала 1960-х гг. Испания оставалась одной из беднейших стран Западной Европы. Ещё через десять лет стало ясно, что режим Франко себя исчерпал. Генералиссимус железом и кровью прекратил в стране смуту, раздавил оппозицию, оберёг суверенитет — но «социальный мир по-испански» был похож на благолепный покой бедной монастырской школы. Население страны приблизилось к 40 миллионам человек, а экономика не развивалась, росла безработица, наблюдался «застой в бедности». Массовая трудовая миграция испанцев, главным образом во Францию, и развитие иностранного туризма прокормить страну не могли. Послевоенное поколение молодых испанцев без особого почтения относилось к консервативно-религиозным ценностям режима каудильо.
В 1975 г., бессменно пробыв у власти 36 лет (и немного не дотянув до «Моисеева срока»), генералиссимус Франко умер. На вакантный престол взошёл законный наследник, нынешний король Хуан Карлос. Шесть лет страну раскачивали толчки опьянения свободой, политические партии расплодились, как мухи. В феврале 1981 г. лихой полковник Техеро Молина ворвался в парламент, стрельнул в потолок из пистолета и попытался сделать переворот — но через два часа скис и сдался. В 1982-м на всеобщих выборах победила социалистическая партия Фелипе Гонсалеса. Страна будто вернулась в 1936 год — но внутри и вне её всё было уже иное.
Испанцы считают эпоху правления Франко не самым худшим временем в истории Испании. Особенно в свете постоянно просходящих в прследние десятидетия хронических и непрекращающихся социально-экономических кризисов и катаклизм. Имя генералиссимуса в Испании не вычеркнуто.
Заметили ош Ы бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
