Существует множество типов авторитарных режимов. В основном эти режимы распространены в развивающихся странах Азии, Африки и Латинской Америки и редко в капиталистических государствах, отстающих в своем развитии от главных индустриальных стран (Испания, Португалия, Греция до антидиктаторских революций середины 1970-х гг.). Здесь, как правило, выделяют традиционные авторитарные режимы олигархического типа и гегемонистский авторитаризм новой олигархии. В первом случае власть сосредоточена в руках нескольких богатейших семейств, которые контролируют экономическую и политическую жизнь страны. Смена лидеров, как правило, происходит в результате переворотов, закулисных договоренностей или манипуляций с выборами. Такие режимы характерны прежде всего для Латинской Америки, где господствующая олигархия тесно связана с католической церковью и военной верхушкой.
Авторитаризм новой олигархии вырастает в результате выдвижения на господствующие позиции национальной компрадорской буржуазии, которая устанавливает тесные связи с военными. Типичными примерами этого типа являются режимы Камеруна, Туниса, Алжира и др. В развивающихся странах большое распространение получили режимы военной диктатуры, которые, как правило, захватывают власть путем военных переворотов. Здесь в большинстве случаев армия служит в качестве главной опоры государства. Этот тип был представлен военной диктатурой А. Пиночета в Чили, установленной в сентябре 1971 г., и режимом «черных полковников» в Греции с середины 1960-х до 1970-х гг.
В современном мире существуют также режимы, которые являются монархическими по форме, но авторитарными по содержанию. Они основаны на принципе наследования власти. Однако в отличие от европейских монархий, которые, по сути дела, превратились в демократические парламентские режимы, восточные монархии в большинстве своем придерживаются основных принципов авторитаризма. Различаются монархии теократические, такие как Саудовская Аравия, где король является одновременно светским и религиозным главой государства, и светские монархии типа Хашимитского Королевства Иордания, где формально глава государства не ведает вопросами веры.
В авторитаризме можно различать также режимы с большей либо меньшей жесткостью или либеральностью в организации властной вертикали. Например, военно-политическая диктатура Пиночета в Чили отличалась от авторитарного режима Чон Ду Хвана в Южной Корее более откровенной опорой на репрессивный аппарат, большей интенсивностью террора и подавления и т.д.
Следует отметить также, что во многих странах развивающегося мира политическая организация не достигла системной целостности и поэтому не имеет четко выраженной дифференциации между различными режимами. Преобладают смешанные, или промежуточные, режимы вроде тех, которые получили название «демократический авторитаризм», или «авторитарная демократия».
В данном случае речь идет прежде всего о таком феномене, как «авторитаризм развития» в странах Азии, Африки и Латинской Америки, где процесс разграничения гражданского общества и подсистемы политического отнюдь нельзя считать завершенным. Политическая модернизация с уклоном на профессионализацию, демократизацию, разделение властей и т.д. идет очень медленно и с большими трудностями. Здесь «авторитаризм развития», который проявляется как закономерное национальное и региональное явление, постепенно эволюционирует в сторону демократии. Для «авторитаризма развития» характерны тенденция к диктатуре и использование силовых методов, другие особенности политического авторитаризма.
Таким образом, «авторитаризм развития» совместим с элементами либерализма: политическими партиями, правовыми нормами и даже относительно «вольной» прессой. В то же время экономическая политика, ориентированная на развитие, создает предпосылки для расширения этих тенденций: развиваются рыночные отношения, предпринимательские структуры, элементы гражданского общества и др. Иначе говоря, «авторитаризм развития» содержит в себе потенции демократии, которые получают все более заметный импульс по мере усиления экономической модернизации.
Выделяются также некие гибридные режимы, в которых органически сочетаются элементы как тоталитаризма, так и авторитаризма. К ним, как правило, относят франкистский и салазаровский режимы в Испании и Португалии, просуществовавшие с 1930-х до демократических революций середины 1970-х гг.
Так, португальский режим хотя и не принимал парламентаризма, тем не менее претендовал на обеспечение независимости различных групп общества, их представительство иными, нежели парламентские, методами. Провозглашалось, что, не допуская соперничества партий за власть, правительство вместе с тем действует в рамках закона, нравственности и религии. Более того, этот режим стремился (во всяком случае, на словах) избежать отождествления общества с государством. Здесь нет государственной партии. Признаются различия на уровне семей, профессиональных групп, регионов и т.д. Единство обеспечивается сильным, но не безграничным в своих прерогативах государством.
Франкистский режим занимает промежуточное положение между португальским и чисто фашистскими режимами в Германии и Италии. Подобно первому, он опирался на традиционалистскую философию и поддержку церкви. В то же время ему были присущи некоторые элементы фашизма, такие, например, как фаланкистское движение, сходное с фашистским движением в Италии. Помимо фаланги режим Франко принимал такие организационные группы, как церковь, армия, профсоюзы, но ни одна из них не рассматривалась в качестве исключительной опоры государства. Поэтому М. Дюверже совершенно справедливо называл португальский и испанский режимы «псевдофашистскими».
