Выше мы рассмотрели особенности организации и развития металлургического производства в технократических цивилизациях Древнего мира – у хеттов, этрусков, кельтов. Отметим, что эти цивилизации развивались в условиях если не изобилия, то, по крайней мере, безусловного достатка природных ресурсов, прежде всего – ресурсов металлов.
Противоположностью технократическим цивилизациям являются авторитарные государства, например, те, о которых пойдет речь ниже: Египет, Ассирия, Римская империя. Для этих государств характерен постоянный дефицит ресурсов всех видов: социальных, материальных, энергетических. Собственно формирование, существование и развитие жестко социально организованных обществ возможно именно в условиях недостатка ресурсов, когда структура государства и организация производства требуют постоянного захвата новых, богатых ресурсами территорий. В производственной сфере это также означает преимущественное внедрение и эксплуатацию надежных и эффективных технологий, импорт высококачественных материальных и интеллектуальных ресурсов. При этом в значительной мере утрачиваются изысканность и глубина технологических и технических решений, поскольку внедряется прежде всего то, что дает наибольший эффект в кратчайшие сроки.
Остановимся на особенностях металлургического производства Египта, Ассирии и Римской империи.
Принято считать, что древние египтяне внесли значительный вклад в развитие металлургии золота, меди и бронзы, однако исторические факты говорят о том, что данное утверждение несколько преувеличено. Действительно, золото появилось в Египте еще в додинастическую эпоху, и древнейшие известные золотые раритеты найдены археологами именно в Египте. Однако последние исследования показали, что большая часть египетского золота имеет нубийское происхождение. Добывать золото сами египтяне стали намного позже, после повторного завоевания Нубии, которое продолжалось более 400 лет. Начало ему положил фараон Секусерт (1887–1849 гг. до н.э.), а завершил фараон Тутмос III (1525–1473 гг. до н.э.). Лишь после этого в сознании современников Египет стал ассоциироваться со страной золота: так, например, царь Метании Тушрат писал фараону Аменхотепу II (1455–1419 гг. до н.э.), требуя от него золото в обмен на руку своей дочери: «…Пришли мне золота столько, сколько нельзя измерить, …ибо в стране моего брата (в Египте), золото рассеяно как пыль…». Откуда возникли богатства Египта, поражавшие воображение жителей соседних государств? Дело в том, что в Египте добыча рудного золота была поставлена на государственную основу – ведь все оно принадлежало фараону – и жесточайшим образом контролировалось. Максимальный уровень ежегодной добычи был достигнут в XI веке до н.э. и составлял около 50 тонн. При этом египтяне не останавливались на достигнутом и продолжали захват золотоносных провинций Северной Африки, дойдя к середине XIII века до н.э. до пятого порога Нила (на территории современной Эфиопии). В это время была создана первая из известных в мире «Карта золотых рудников» Египта. Однако технический и технологический уровень древней египетской золотопромышленности оставался низким, вплоть до завоевания Египта римлянами: железные инструменты в египетских шахтах появились лишь в III веке до н.э. (у кельтов значительно раньше – уже в VII–VI веках до н.э.), а технология извлечения золота из руды купелированием с помощью ртути – вообще только в римский период.
Результаты химического анализа показывают, что вплоть до XIII века до н.э. египетское золото не подвергалось рафинированию, т.е. специальной очистке. Между тем, шумеры изобрели технологию рафинирования золота еще на рубеже 4-го и 3-го тысячелетий до н.э. В древних египетских текстах упоминание об очистке золота и деление его на сорта по степени чистоты (на «серебристое», «хорошее» и «изящное») появляется только после 1200 г. до н.э.
Изготовление сплавов золота с серебром и медью в Египте также начали практиковать лишь во времена Нового Царства, т.е. после 1500 г. до н.э. Однако эта технология у египтян так и не достигла высокого уровня: на поверхности таких золотых предметов, обнаруженных в гробницах IX–VIII веков до н.э. часто можно наблюдать включения серебра в виде произвольно разбросанных светлых пятен.
Большие проблемы имелись у египтян и в производстве медных и бронзовых изделий. В основном они были связаны с нехваткой энергетических ресурсов, а именно – качественной древесины, использовавшейся при производстве древесного угля. Известность получил энергетический кризис, поразивший Египет в XII веке до н.э., когда, были вырублены почти все агатовые пальмы и акации и металлургическое производство в стране, было резко сокращено. Пришлось выходить из положения, вводя жесткий контроль над расходованием металла. По всей стране были созданы конторы, осуществлявшие учет металлических инструментов (в основном медных): они ежегодно взвешивались, устанавливалась степень износа, после чего владельцу инструмента выдавалась порция металла, необходимая для восстановления первоначального вида изделия. Ремонт производили в специальных государственных мастерских. Бронза использовалась главным образом для изготовления оружия и ритуальных предметов.
С развитием металлургии железа ситуация еще более обострилась, поскольку экстракция железа из руды и его термомеханическая обработка требовали значительно более высоких затрат древесного угля, чем металлургия меди. Поэтому, пока это было возможно, египтяне пытались приобретать металл, облагая данью (железом, медью, оловом) народы Малой Азии, куда они постоянно совершали военные походы.
Таким образом, всю историю существования Египта как самостоятельного государства можно представить как историю войн за ресурсы (причем в первую очередь за ресурсы металлов). Внутри самого государства развивалась в основном индустрия металлообработки, при этом большое значение придавалось, говоря современным языком, глобальному «рециклингу» металлов.
Ассирия – государство с богатейшей и древней историей – располагалась в северо-западной части Месопотамии. Оно сформировалось на территориях, первоначально освоенных шумерами, в конце 3-го тысячелетия до н.э. и просуществовало почти до конца VII века до н.э. Период наивысшего расцвета Ассирии приходится на IX–VIII века до н.э. и в значительной степени связан с развитием металлургии железа.
Ассирийцы всегда считались прекрасными воинами, и само устройство их государства базировалось на организации постоянных набегов на соседние народы с целью заставить их платить дань. Возможно, ассирийцы были первыми, кто начал содержать постоянную армию (еще в начале 2-го тысячелетия до н.э.). Однако существование могущественной державы хеттов не позволяло Ассирии добиться гегемонии в Ближневосточном регионе, поскольку в военных конфликтах верх, как правило, оставался за основоположниками металлургии железа. После распада Хеттской империи в результате экспансии дорийских племен Ассирия смогла захватить ряд территорий, входивших в ее состав, а некоторые народы южного побережья Черного моря заставила платить дань железом. Таким образом, ассирийская армия получила доступ к новому эффективному вооружению – железному. Ассирия относилась к железу именно как к «стратегическому», «военному» металлу! Это стало ясно после археологических исследований города Дур-Шаррукин – резиденции одного из самых могущественных царей Ассирии Саргона II, правившего государством с 722 по 705 гг. до н.э.
Раскопки Дур-Шаррукина были начаты в 1843 году французским консулом Полем Боттой, а продолжены Виктором Плаке – личным резидентом императора Наполеона III. Исследования позволили установить, что город был построен за четыре года (с 711 по 708 гг. до н.э.), он располагался на геометрически правильной четырехугольной площадке со сторонами 1780х1685 м и представлял собой прекрасно укрепленную крепость. В Дур-Шаррукине были размещены стратегические запасы государства: казна, оружейные арсеналы и склады железа. Железа было найдено свыше 200 т: в виде криц, оружия, пил и кузнечного инвентаря, что позволяет судить о том, что в городе были сосредоточены и интеллектуальные ресурсы государства – мастера-металлурги. Для времени, о котором идет речь, 200 т железа – это огромное количество, поскольку из него тогда делали только наступательное вооружение: наконечники копий и стрел, кинжалы и короткие мечи.
По-видимому, именно применение железного оружия стало решающим фактором успешных военных походов ассирийцев, предпринятых при царях Тиглатпаласаре, Саргоне, Асархаддоне и Ашшурбанипале. В результате размеры государства необычайно увеличились: от гор Армении и Ирана до дельты Нила. Ассирию VIII века до н.э. не случайно принято называть первой в истории «мировой державой».
Римское государство, ставшее величайшим в истории Древнего мира, также отличалось особым отношением к металлургическому производству. Захватнические устремления римлян уже со времени Республики, с одной стороны подстегивались, а с другой ограничивались из-за дефицита ресурсов. В VI–IV веках до н.э., когда римляне вели войны с другими италийскими народами, работники всех государственных мастерских – металлургических, столярных, кожевенных – считались призванными на военную службу и подчинялись армейскому уставу. С расширением территории государства и ростом его богатства ситуация смягчилась, но только не в отношении металлургов-оружейников. Для них были установлены специальные правила: кузнецы, приданные легионам, и металлурги, работавшие на государственных оружейных фабриках, не могли покинуть свою работу до окончания срока службы. Так же, как легионеры, они увольнялись с работы с почестями и, став «ветеранами», пользовались специальными привилегиями, гарантированными государством.
При приеме на службу кузнецов-оружейников клеймили. В кодексе Теодосиана по этому повсюду сказано: «Кузнецам-оружейникам на руке выжигается клеймо, то есть видный всем знак того же типа, что и знак, которым отмечают рекрутов, чтобы по нему можно было узнать тех, кто уклоняется от кузнечных работ в государственных мастерских, и привлечь к ним укрывающих таковых или их детей, а также тех, кто обманным путем или хитростью поступил на другие работы, чтобы вернуть их по закону».
Во все времена римляне придавали огромное значение добыче металлов. В римскую эпоху горное дело сделало существенный шаг вперед: шахты стали уходить под землю на глубину свыше 100 м. На рудниках у Нового Карфагена работали свыше 40 тыс. рабочих, а у Рио-Тинто, по свидетельству Плиния – до 100 тыс. человек.
Римляне первыми при работах в рудниках стали широко применять водоотливные машины, носившие название «египетских улиток». «Механизм этих улиток устроен так, что при самой обыкновенной работе против всякого ожидания увлекается наверх огромное количество воды, и весь подземный речной поток быстро направляется из глубины на поверхность» (Плиний).
Античные авторы (Плиний, Катон, Витрувий и др.) вообще высоко оценивали роль машин, применявшихся, в основном, в строительстве и в горном деле, подчеркивая их значение как движущей и передаточной силы. Машины изготавливались из дерева, железные же детали применялись в ограниченном количестве. «Машина есть деревянное, во всех своих частях связанное приспособление, имеющее огромное преимущество для передвижения» (Витрувий).
В больших металлообрабатывающих мастерских римлянами широко использовалось перенятое у греков разделение труда. Однако лучшими сортами железа на всем протяжении истории Рима считались привозные: кельтское, парфянское, индийское. Короткие мечи римских военачальников, так называемые «паразониумы», изготавливались только из высококачественного индийского металла. Областью металлургического производства, в которой римляне добились выдающихся успехов, является организованное ими впервые в истории разделение труда в рамках целого государства. Римские мастера первыми обратили внимание на то, что из металла, производимого в одном регионе, получаются качественными одни виды изделий и вооружений, а из металла из другого региона (при той же технологии термомеханической обработки) – другие виды изделий. Сейчас мы знаем, что это связано с присутствием в металле природных легирующих добавок, придающих ему различную твердость, вязкость, прочность и другие качественные характеристики. Римляне использовали данное обстоятельство, прежде всего для снабжения армии. Плиний в «Естественной истории» приводит перечень государственных оружейных фабрик с указанием вида продукции, которую им надлежало производить: Тебен – щиты, Арретиум – шлемы, Конкордия – наконечники стрел, Норик – длинные мечи для конницы, Билбис и Туриасо – лезвия для коротких мечей, Аква Салис – пилумы, Лука – сборка мечей для пехоты.
Особенно тщательно изготавливались короткие, так называемые «иберийские» мечи для ближнего боя – основного военного приема римских легионеров. Лезвия для этих мечей производились в Испании, а мягкая сталь для подосновы завозилась из северных (Норик и Галлия) и восточных провинций или импортировалась. Наварка лезвий на железный стержень и окончательная отделка изделия производились в самой метрополии, недалеко от Рима, в кампанском городе Луке.
Римские авторы приписывают изобретение иберийского меча известному римскому полководцу и государственному деятелю Публию Корнелию Сципиону Африканскому Старшему, хотя в технологии его производства явно прослеживаются кельтские технологические приемы. Нужно отметить, что римские мечи времен Империи действительно превосходят кельтские, но прежде всего за счет более высокого качества применявшегося для их производства металла.
Что же касается Сципиона, организовавшего реформу римского легиона во время II Пунической войны, когда римляне переживали поражения от армии Ганнибала, то несомненными являются его заслуги именно в организации массового производства такого сложного для Древнего мира изделия, каким являлся иберийский меч.
Вообще во всем, что касается организации военного дела, римляне проявляли исключительную изобретательность. Производит сильное впечатление продуманная технология изготовления другого вида римского оружия – «пилума», приписываемая другому военному авторитету – Юлию Цезарю.
Пилум состоял из древка и железного стержня, сужающегося по направлению к стальному острию. Длина копья достигала 2,1 м. Гастаты, воины первой линии боевого порядка, во время битвы использовали по два таких копья. Перед началом рукопашной схватки они бросали пилумы в боевые порядки противника. При этом они не стремились попасть в незащищенные части тела, а целились в щит, который у многих врагов римлян, например, у германцев, состоял из деревянного каркаса, обтянутого кожей, или из плетеных ивовых прутьев. Только центральная часть щита имела металлическую накладку. Брошенное с большой силой копье вонзалось в щит и прочно застревало в нем. Вытащить его было очень непросто, а во время боя и того сложнее. Тяжелое, длинное древко оттягивало руку щитоносца вниз вместе со щитом. Кроме того, тонкий железный стержень копья под тяжестью древка изгибался вниз, а само древко упиралось своим концом в землю, затрудняя продвижение щитоносца вперед. Таким образом, пилум, несмотря на кажущуюся простоту, был очень эффективным оружием. Его изготовление требовало большого мастерства. Железный стержень должен был глубоко входить в древко. Соединение железной и деревянной частей осуществлялось специальной скрепляющей муфтой. Железный стержень отковывали достаточно тонким, чтобы он пружинил, в противном случае стержень не изгибался бы под тяжестью древка. Со стальным наконечником стержень был соединен кузнечной сваркой.
