Сколько живут диктатуры?

0
388

marinastupakova

Чем авторитаризм XX века отличается от нынешнего?

Трудно судить. Но факт состоит в том, что те авторитарные режимы, которые преобладают в XXI веке, несколько отличаются от тех, которые были в XX -м. Тогда преобладающей формой авторитаризма был коммунистический или крайне правый авторитаризм. И х иногда объединяют понятием «тоталитаризм». Может быть, и н е самая распространенная, но самая заметная в ХХ веке форма. Сейчас преобладающей формой авторитаризма стал так называемый электоральный авторитаризм. При таком режиме проводятся выборы, и зачастую они являются главным источником его легитимности .

Нынешние авторитарные режимы, в отличие от предыдущих, могут закончиться не свержением правительства, а, к примеру, так называемыми «опрокидывающими выборами»?

«Опрокидывающие» выборы – только одна из возможностей. Но надо сказать, что реализовывалась она чрезвычайно редко. Примером может служить Бразилия, где прошли подобные выборы . И м предшествовал чрезвычайно длительный период так называемой abertur a – переводя буквально, «открывания» режима. Чаще, однако, электоральный авторитаризм в этом отношении мало чем отличается от других авторитарных режимов . Г лавной причиной смены власти становятся массовые беспорядки, кризис преемственности власти, «дворцовые перевороты». В ыборы в условиях электорального авторитаризма – это фиктивн ый институт, и в силу природы такого режима они не способны обеспечить смену власти.

То есть Ирану и Белоруссии выборы точно не помогут?

А как изменилась роль партий в авторитарных режимах?

Главная особенность электорального авторитаризма в том, что это по многим параметрам имитационный режим. Э то авторитарный режим, который притворя ется демократией. Поэтому он использует демократические институты – выборы и партии – но наполняет их собственным, недемократическим, содержанием. Политические партии, которые участвуют в этих якобы соревновательных выборах, в большинстве своем подконтрольны властям. А те парламенты, которые создаются в результате этих выборов, либо не могут принимать существенных решений, либо, если Конституция наделяет их правом принятия решений, в них обеспечивается политическая монополия партии, поддерживающей исполнительную власть.

А роль личности в нынешнем авторитаризме какова? Насколько современные режимы «сориентированы» на диктатора?

В действительности, в истории были примеры авторитарных режимов, где оперативная свобода диктатора так или иначе ограничивалась . К примеру, существовал такой режим в Мексике до 1990-х годов. Но все же такой путь развития не очень типичен для авторитарных режимов. В них, как правило, очень сильна персоналистская компонента. Многое действительно зависит от личности правителя. Впрочем, и в условиях демократии роль лидера довольно велика.

Какие есть институты легитимации и делегитимации этого лидера?

Во-первых, не нужно забывать о том, что электоральный авторитаризм для того притворяется демократией, чтобы по полной программе использовать выборный способ легитимации. Большинство людей, живущих в таких условиях, обычно считают, что страну возглавляет достойный человек, и даже если он не так уж хорош, то альтернативы все равно нет. На это работают гигантские пропагандистские машины, население постоянно обрабатывается, чтобы думать именно так.

Но выборы – не единственный способ. Например, есть легитимация путем показа исключительной эффективности руководства режима. Основной пропагандистский мотив заключается в том, что проблемы, с которыми сталкивается страна, так сложны, что справиться с ними могут немногие люди, и именно такие люди сейчас находятся у власти. Другая сторона той же самой ритори ки – тезис о том, что оппозиция слаба, не способна к конструктивным решениям, погрязла во внутренних разногласиях, и ее приход к власти обернется трагедией для страны. Важную роль играет подчеркивание выдающихся личных качеств лидера. Хотя харизматическое лидерство, видимо, все-таки осталось феноменом XX века, его элементы присутствуют почти во всех таких режимах. Подчеркивается, что лидеру сопутствует особая удача, что в силу личных качеств он предрасположен к решению проблем, в том числе и самых сложных, и покуда он находится у власти, удача будет благоприятствовать стране. Важным аспектом является то, что все электоральные авторитарные режимы стремятся поддерживать у населения прагматическую заинтересованность в себе. Они в больше степени, чем демократии, склонны к проведению популистской политики, связанной с раздачей выгод и привилегий – как основной народной массе, так и тем экономическим группам, которые могут сыграть важную роль в поддержании устойчивости режим а .

Повстанцы вступают в Лиссабон. Конец португальского корпоративизма

Эти самые исключительные качества лидера могут утомить людей? Такая завязка на личность не может же продолжаться вечно?

Личные качества – это вторичный инструмент. Безумием для режимов данного типа было бы полностью завязывать свою жизнеспособность на веру народа в сверхчеловеческие качества лидера. Но, тем не менее, поддерживать мнение о том, что лидер – это особый человек, которому сопутствует удача, важно.

В лекции в качестве темы заявлен, в том числе, и разговор о корпоративных режимах. Что это такое и чем они отличаются от авторитаризма?

Такие режимы – одна из разновидностей правых авторитарных режимов: в них обеспечивается представительство определенных социальных интересов через корпорации , то есть одобренные властями и сотрудничающие с ними общественные объединения . Сейчас таких режимов почти не осталось, хотя и в нынешнем авторитаризме его элементы присутствуют. В России этого почти нет, но можно вспомнить, например, О бщественн ую палат у .

Вы говорите, что таких режимов почти не осталось. А какие остались?

Очень сильный элемент корпоратистского представительства был в 1970-х годах в Испании и Португалии. В Европе таких режимов сейчас не осталось, в Латинской Америке в 1980-х почти все страны демократизировались, а для Африки корпоратизм не характерен . Может быть, что-то подобное есть в политическ их режим ах Малайзии и Сингапура.

Отвлекаясь от вопроса о корпоратизме, можно сказать, что сейчас электоральный авторитаризм стал абсолютно преобладающей формой диктатуры. Другие формы – абсолютные монархии, военные и коммунистические режимы – встречаются гораздо реже.

Насколько сейчас можно говорить о том, что партии перестали играть решающую роль в политике государств? И что им, в таком случае, может прийти на смену?

На самом деле, это тема вчерашнего дня. В 1970 годах была популярна идея о том, что политические партии теряют поддержку. И это подтверждалось тогдашними наблюдениями. В частности, в США наблюдался отход населения от приверженности политическим партиям. Но к 1980 годам американская двухпартийная система стабилизировалась . Довольно успешно прошли период турбулентности и западноевропейские партии. Правда, с ейчас партийные системы менее устойчивы, чем в 1950 – 1960 годах. Членство в партиях сократилось – если смотреть на процент ную долю людей , состоящ их в партиях , от населения в целом . Но в целом, все вернулось на круги своя. Так и не найдено институтов, которые могли бы стать альтернативой партиям. Говорили, что на их место придут общественные движения, но эта тема «сдулась» к концу 1980 годов. Много сейчас рассуждают об «электронной демократии», но плодов ее не видно, а политические партии постепенно адаптируются к изменениям и используют эту электронную демократию в своих интересах.

« Мир диктатур » с точки зрения США

Но идеологическая платформа в наше время не оказалась размыта?

Особая роль идеологии в функционировании партий – это феномен первой половины XX века. Тогда формировались социалистические ( рабочие ) , а также радикальные правые партии, которые строились на идеологических принципах. Идеологическая обработка членов играла центральную роль в функционировании этих партий . Однако, начиная со второй половины XX века, это было уже не так. К концу 1950-х годов многие левые партии уже не были столь идеологизированными, как их предшественни цы . Но важно отметить , что и на заре партийной системы – в XIX веке – партии вовсе не были идеологическими. В широкой исторической ретроспективе идеологизированная массовая партия – давно завершившийся эпизод.

Э то не значит, что идеология сейчас не важна для политических партий. Но э то значит , что послание партии к избирателям может (и должно) включать другие важные элементы:

персоналии лидеров, конкретные предложения по отдельным политическим вопросам, опыт партии, ее способность выполнять свои обещания . В истории политической наук и был такой момент, когда все эти мотивы рассматривались как неполноценные, а идеологии отводилась главная роль в мобилизации избирателей . Но уже в 1950-х годах исследования электората показали, что в действительности число тех избирателей, которые действуют в сложных системах идеологических координат , чрезвычайно мало.

И , конечно, сама концепци я идеологии нуждается в расширении . Например, человек голосует за правящую партию, потому что при ней ему стало жить лучше. Это идеологическое решение? В каком-то предельно широком смысле, да . Н о для того, чтобы его принять, человеку не обязательно знать, что, к примеру, эта партия – социалистическая, обслуживает интересы рабочих. Ему достаточно минимума информации. А ведь игра вокруг выборов заключается в том, чтобы люди тратили как можно меньше времени на получение политической информации. Выигрывает эту игру именно тот, кто предоставляет людям механизм, облегчающий принят ие решения.